1. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

 

Актуальность темы исследования. Для общественнонаучной мысли, как и для общества в целом, конец ХХ столетия ознаменовался радикальными переменами. Важнейшими из них стали изменения, связанные с отказом от прямой конфронтации в идеологической сфере между миром социализма и миром капитала. В 1990-е гг. в свете крушения двухполярной системы и последовавшего за ним поиска новых научных парадигм в общественно-политический и научный лексикон ворвалось понятие «глобализация», переориентировавшее на себя значительный пласт социально-гуманитарного дискурса. Глобалистический ракурс рассматриваемых проблем стал одной из важнейших особенностей социальной философии и частных общественных наук, т.к. именно на глобальном уровне сегодня происходят самые значимые для общества перемены. «Современный мир стоит на пороге серьезных испытаний, ибо под воздействием процессов глобализации он по всем параметрам общественной жизни стал единой, целостной системой[1]», – пишет А.Н.Чумаков. Это означает, что происходящие социальные трансформации затрагивают интересы всех людей на планете, т.к. формирующийся социальный порядок стремится охватить все человечество.

В глобализирующемся мире роль социальной философии неуклонно возрастает[2]. Именно философия должна осмыслить происходящие в современном мире изменения и раскрыть их значимость как для человека, так и для человечества. Какое место займет в этом мире «маленький человек», какую роль будут играть в нем те общности, к которым человек относит себя сегодня? Будет ли этот мир справедливым? Сохранятся ли в нем институты гражданского общества? Будет ли глобальный мир «тотальным миром»? Какие события и акты текущей истории свидетельствуют об освобождении, а какие – о закрепощении человечества? Эти вопросы обладают самой высокой степенью актуальности. Классическая философия истории выявила суть социальных трансформаций при переходе от феодализма к капитализму. Современная философия истории должна выявить суть социальных изменений эпохи глобализации. «...Центральной проблемой философии истории, – говорит К.Х. Момджян, – является проблема становления всемирной истории человечества, анализ тернистого пути возможной интеграции людей в планетарную цивилизацию, прогноз судеб планетарно единого человечества, анализ поджидающих его опасностей и альтернатив дальнейшего развития и т.д.[3]».

Важнейшей особенностью социальной философии нашего времени стала ее экзистенциализация, обращение к самым фундаментальным, глубинным основаниям жизни человечества. «Угроза уничтожения жизни в глобальном масштабе приобрела столь реальные очертания, что в структуре современных ценностей в качестве главнейшей ценности выступает сама жизнь в планетарном масштабе[4]», – указывает А.Н. Кочергин. Социальная философия открыла свои границы для других областей знания, включив в свой предмет социоприродную и антропосоциальную проблематику[5]. Серьезные изменения, которые произошли в социальной философии за предыдущие десятилетия, потребовали своего осмысления. Усиливается методологическая рефлексия в философии истории. «Глобализация, ускорение ритма исторического времени, спрессованность перемен, новые горизонты и опасности научно-информационного прогресса ставят перед современной философией истории очень сложные и ответственные задачи, – пишут Ю.И. Семенов, И.А. Гобозов и Л.Е. Гринин. – Она должна не только осмыслить сегодняшние реалии и попытаться глубже понять тенденции и направления исторического процесса, но и пересмотреть традиционные проблемы философии истории и предложить новые парадигмы[6]». В связи с этим особую актуальность приобретают работы методологического характера. Настоящее исследование посвящено изучению одного из подходов к осмыслению общественной жизни, воплотившему в себе особенности философско-исторического знания эпохи глобальных социальных трансформаций – глобальному историзму.

Глобальный историзм – это принцип научного познания, требующий рассматривать объекты не только в их становлении и развитии, но и с точки зрения их планетарной значимости.

 

 

 

Объект исследования: философская и общественнонаучная мысль ХХ – начала XXIвв.

Предмет исследования: становление и развитие глобального историзма как способа философского осмысления закономерностей существования человеческого общества в эпоху глобальных социальных трансформаций.

Цель исследования: раскрыть сущность глобального историзма как способа философского осмысления существования общества и выявить его роль в развитии социального знания.

Задачи исследования:

1. Разработать методологический подход к анализу глобального историзма как способа философского осмысления социальной жизни.

2. Раскрыть современное понимание историзма как способа социально-философской рефлексии.

3. Выявить роль кризиса историзма в развитии социального знания, а также роль «критики исторического разума» в развертывании кризиса научной рациональности.

4. Выявить истоки глобально-исторических представлений в философской и научной мысли первой половины ХХ в.

5. Выделить социальные факторы формирования глобального историзма.

6. Раскрыть сущность глобального историзма как мировоззренческого принципа.

7. Выделить методологические установки глобального историзма, сравнить их с установками классического историзма, раскрыть роль глобально-исторического подхода в становлении и развитии научных направлений последней трети ХХ – начала XXI вв.

8. Обосновать категориальное качество важнейших глобально-исторических понятий и определить их место в системе знаний об обществе.

9. Раскрыть роль глобального историзма как философского основания концепций глобальной истории.

10. Выявить роль глобального историзма в развитии социального знания и в процессе духовного развития человечества.

Методологическая основа работы

Методология настоящего исследования основана на соединении исторического и логического подходов. В работе прослеживается генезис историзма и глобального историзма как принципов научного познания, выделяются определенные периоды и этапы на этом пути. Выясняются причины появления различных форм историзма. Выявляются гносеологические истоки и социальные факторы генезиса глобального историзма.В этом смысле историзм и глобальный историзм сами рассматриваются как исторические явления. Логический подход позволяет рассмотреть структурные компоненты глобального историзма и провести его сравнение с другими формами историзма. Историзм и глобальный историзм рассмотрены в качестве систем методологических требований, предъявляемых к научным исследованиям. Проводится сравнительный анализ этих систем, на основе которого делаются важные для настоящего исследования выводы о соотношении историзма и глобального историзма как подходов к анализу социальной реальности. Важную роль в методологии настоящего исследования играет понятийный (категориальный) анализ. В работе рассматривается развитие содержания понятия «историзм» и обосновывается введение понятия «глобальный историзм», в содержании которого отражены не только существенные черты историзма вообще, но и те его особенности, которые обусловлены глобалистическим поворотом социальной мысли конца ХХ в. Автор обосновывает категориальное качество ряда глобально-исторических понятий и анализирует их содержание. Кроме того, автором неоднократно использован метод исторических аналогий, например, при проецировании особенностей мифологического сознания на постсовременное, античного космополитизма на современный космополитизм и т.п. Важнейшей методологической установкой для автора стало требование видеть за ментальными процессами социальную идею.

Предметных исследований по глобальному историзму пока не существует, за исключением работы J. G. Demaray «Frompilgrimagetohistory: theRenaissanceandglobalhistoricism[7]», в которой под «глобальным историцизмом» подразумевается универсалистская концепция всемирно-исторического процесса, истоки которой автор усматривает в культурной традиции эпохи Возрождения. Близкими по теме являются работы И.Н. Ионова по исторической глобалистике[8]. Кроме того, идеи, по существу относящиеся к рефлексии над становлением глобально-исторических воззрений, содержится в ряде работ по методологическим проблемам изучения глобальных процессов, глобализации и глобальной истории.

Теоретическая основа исследования.

В качестве теоретической основы исследования выступили работы отечественных и зарубежных авторов XIX – ХХI вв., посвященные общим проблемам философии истории и исторического познания, непосредственно проблемам историзма, проблемам научной рациональности в целом, а также вопросам, связанным с проблемами глобального развития и их философским осмыслением.

Среди работ, послуживших для автора теоретическим источником, следует назвать работы по общим проблемам философии истории и исторического познания С.С.Аверинцева, П.В.Алексеева, Ю.В.Андреева, В.Ф.Асмуса, Ю.Н.Афанасьева, М.А.Барга, В.С.Барулина, Н.А.Бердяева, В.П.Бранского, Р.Ю.Виппера, П.П.Гайденко, И.Г.Гердера, И.А.Гобозова, Т.Н.Грановского, П.К.Гречко, Л.Е.Гринина, А.А. Грицанова, Б.А.Грушина, Л.Н.Гумилева, А.Я.Гуревича, Н.Я.Данилевского, К.Х.Делокарова, И.П.Дементьева, Н.М.Дорошенко, А.И.Зайцева, В.В.Ильина, И.Н.Ионова, С.П.Капицы, С.П.Карпова, Ф.Х.Кессиди, В.О.Ключевского, М.В.Ковалева, И.Д.Ковальченко, В.Ф.Коломийцева, И.С.Кона, А.В.Коротаева, А.Н.Кочергина, П.Н.Кудрявцева, В.И.Кузищина, В.И.Купцова, В.В.Лапкина, А.С.Лаппо-Данилевского, А.А.Левандовского, В.И.Ленина, А.Ф.Лосева, Н.М.Мамедова, В.И.Метлова, Б.Г.Могильницкого, М.А.Можейко, К.Х.Момджяна, Х.М.Момджяна, Н.В.Мотрошиловой, М.А.Мунтяна, А.П.Назаретяна, А.И.Немировского, Г.К.Овчинникова, Т.И.Ойзермана, А.С.Орлова, З.М.Оруджева, Ю.М.Павлова, А.С.Панарина, А.В.Панина, В.И.Пантина, А.И.Патрушева, С.Д.Пожарского, Л.П.Репиной, В.В.Розанова, Н.С.Розова, Ю.И.Семенова, В.А.Смирнова, С.М. и В.С.Соловьевых, П.А.Сорокина, Н.Ф.Федорова, И.А.Федосова, И.С.Филиппова, П.А.Флоренского, В.В.Фролова, Э.Д.Фролова, Н.И.Цимбаева, А.Н.Чумакова, Е.Ф.Язькова, Ф.Анкерсмита, Р.Барта, Дж.Бентли, М.Блока, Ф.Броделя, П.Бурдье, А. и М.Веберов, Г.В.Ф.Гегеля, Ж.Дерриды, В.Дильтея, Г.Дюффо, Г.Зиммеля, М.Кастельса, Р.Дж.Коллингвуда, Р.Коллинза, Б.Кроче, К.Леви-Стросса, Ф.Лиотара, Г.Лукача, Э.Мазюреля, К.Маркса, Ф.Мейнеке, Ф.Ницше, Н.Оффенштадта, К.Поппера, П.Рикера, Г.Риккерта, А.Тойнби, Э.Тоффлера, Э.Трельча, А.Турена, Х.Уайта, Л.Февра, М.Фуко, Ф.Фукуямы, Ю.Хабермаса, М.Хайдеггера, С.Хантингтона, О.Шпенглера, П.Штомпки, В.Шубарта, М.Элиаде, Ф.Энгельса, К.Ясперса и др.,

работы, посвященные непосредственно проблемам историзма С.С.Аверинцева, П.В.Алексеева, В.Ф.Асмуса, М.А.Барга, В.С.Барулина, Н.А.Бердяева, Л.И.Бородкина, П.П.Гайденко, М.Л.Гаспарова, И.А.Гобозова, П.К.Гречко, Б.А.Грушина, Т.А.Касаткиной, И.Д.Ковальченко, В.Ф.Коломийцева, И.С.Кона, А.Н.Кочергина, В.И.Ленина, А.Ф.Лосева, Б.Г.Могильницкого, К.Х.Момджяна, Н.В.Мотрошиловой, Г.К.Овчинникова, Т.И.Ойзермана, А.В.Панина, Ю.И.Семенова, А.А.Тахо-Годи, П.А.Флоренского, Г.Гегеля, В.Дильтея, Р.Дж.Коллингвуда, Э.Курциуса, К.Маркса, Ф.Мейнеке, Г.Риккерта, Э.Трельча, Ф.Энгельса и др.,

а также работыВ.М.Алпатова, М.Л.Гаспарова, Т.А.Касавиной, В.В.Кожинова, С.И.Кормилова, Т.Ф.Кузнецовой, М.А.Кукарцевой, Д.С.Лихачева, Г.П.Макогоненко, А.М.Панченко, А.В.Петрова, И.Л.Поповой, Б.В.Томашевского, М.Фрайзе и др., в которых освещены филологические аспекты проблем историзма.

По общим проблемам научной рациональности, в контексте развития которой автором рассматривалась проблема историзма, источниками послужили работы П.В.Алексеева, П.П.Гайденко, Ю.Н.Давыдова, Г.М.Длусского, А.Ф.Зотова, В.В.Ильина, С.П.Капицы, А.Г.Карагеоргиевой, Н.И.Кондакова, В.П.Кохановского, А.Н.Кочергина, С.А.Лебедева, В.А.Лекторского, В.М.Межуева, Л.А.Микешиной, В.В.Миронова, Н.В.Мотрошиловой, А.В.Панина, В.Н.Поруса, Б.И.Пружинина, И.Д.Рожанского, В.А.Садовничего, В.С.Степина, В.И.Фалько, В.В.Фролова, В.С.Швырева, А.Л.Яншина, В.Виндельбанда, В.Дильтея, Т.Куна, И.Лакатоса, К.Поппера, И.Пригожина, Б.Расселла, И.Стенгерс, П.Фейерабенда, К.Хюбнера и др.,

а также работы, связанные с философским осмыслением глобальных проблем, глобального развития и глобализаци: И.И.Абылгазиева, В.М.Адрова, А.А.Акаева, И.А.Алешковского, А.И.Андреева, А.В.Андрианова, Х.А.Барлыбаева, И.В.Бестужева-Лады, А.А.Богданова, М.И.Будыко, А.В.Бузгалина, И.А.Василенко, А.Б.Вебера, В.И.Вернадского, Р.С.Выходца, Р.Р.Габдуллина, Д.М.Гвишиани, А.А.Гезалова, В.А.Геловани, Э.В.Гирусова, П.К. Гречко, Л.Е.Гринина, В.И.Данилова-Данильяна, В.А.Дергачева, Г.А.Дробот, А.Г.Дугина, Б.С.Есенькина, В.В.Загладина, А.В.Иванова, И.В.Ильина, В.Л.Иноземцева, С.П.Капицы, Р.С.Карпинской, И.Ф.Кефели, А.М.Ковалева, Н.Д.Кондратьева, А.Д.Королева, С.П.Королева, А.А.Короновского, А.В.Коротаева, А.И.Костина, А.Н.Кочергина, В.В.Лапкина, О.Г.Леоновой, И.К.Лисеева, В.А.Лося, И.И.Мазура, Е.И.Майоровой, Г.Г.Малинецкого, С.Ю.Малкова, О.В.Малюковой, Н.М.Мамедова, К.В.Миньяр-Белоручева, Н.Н.Моисеева, М.А.Мунтяна, А.П.Назаретяна, Г.К.Овчинникова, З.М.Оруджева, В.И.Пантина, О.В.Плебанек, Е.М.Примакова, В.Н.Расторгуева, Б.Г.Режабека, В.В.Снакина, А.И.Соловьева, П.А.Сорокина, Н.В.Тимофеева-Ресовского, Д.И.Трубецкова, А.Д.Урсула, Т.А.Урсул, А.И.Уткина, А.П.Федотова, А.Г.Франка, И.Т.Фролова, Г.А.Хакимова, Г.С.Хозина, В.Л.Цимбурского, К.Э.Циолковского, П.А.Цыганкова, Д.С.Чернавского, И.А.Цечоева, И.В.Черниковой, М.А.Чешкова, А.Н.Чумакова, Ш.Ш.Шахалилова, И.А.Яшкова, Д.Абу-Лугод, А.Аппадураи, Дж.Арриги, З.Баумана, У.Бека, Дж.Бентли, З.Бжезинского, П.Бурка, П.Бушрона, И.Валлерстайна, Э.Гидденса, Б.Джилля, Б.Джиля, А.Кинга, Д.Кристиана, А.Кросби, П.Кросли, Э.Ласло, Б.Мазлиша, Ф.Майора, М.Маклюэна, В. и Дж.Макниллов, Д.Медоуза, М.Мидделла, А.Мэхена, Р.Нэша, П.О`Браена, Г.Остина, Э.Пестеля, А.Печчеи, Р.Робертсона, С.Сассен, Ф.Спаера, П.Тейяра де Шардена, Я.Тинбергена, В.Томпсона, П.Турчина, Ф.Фернандеса, Д.Форрестера, С.Хантингтона, Д.Хьюза, К.Чаудхури, Э.Янча и др.

Научная новизна:

1. Разработан методологический подход к анализу глобального историзма как способа философского осмысления социальной жизни и его роли в развитии знаний об обществе. Он состоит в рассмотрении глобального историзма как одной из форм историзма, сложившихся на волне кризиса научной рациональности. Основные направления анализа глобального историзма и его роли в развитии знаний об обществе состоят в том, чтобы описать глобальный историзм как явление, раскрыть сущность глобального историзма как принципа научного познания и обосновать введение понятия «глобальный историзм» в социально-философский дискурс. Структурной основой концепции настоящего исследования является периодизация генезиса глобального историзма. Глобально-исторические воззрения формируются в первой половине ХХ в. После второй мировой войны они складываются в мировоззренческий принцип. В последней трети ХХ в. на основе глобально-исторического подхода складываются научные концепции, теории, направления и школы. На рубеже ХХ – XXIвв. глобальный историзм превращается в феномен общественной мысли, обнаруживая себя не только в основанных на нем концепциях и направлениях, но и в языке науки. Возникает необходимость введения понятия «глобальный историзм».

2. Раскрыто современное понимание историзма как способа социально-философской рефлексии. На основе анализа философской, исторической и общественнонаучной литературы последнего столетия выделены наиболее значимые интерпретации историзма как мировоззренческого принципа и как методологического подхода к анализу социальных явлений. Современное содержание понятия «историзм» является более широким по сравнению с пониманием историзма в классической парадигме. Оно включает в себя понимание историзма как способа философского осмысления исторического процесса, выстроенного на идее генезиса, идее финализма и идее развития. Во всех этих интерпретациях сохраняется основная функция историзма – рационалистическая критика социальной реальности.

3. Выявлена роль критики исторического разума в развертывании кризиса научной рациональности и роль кризиса историзма в развитии социального знания. Критика исторического разума открыла развернутую дискуссию по проблемам научного познания, которая переросла в кризис научной рациональности. Критика исторического разума углубила методологическую рефлексию в общественных науках. В ходе дискуссии было выявлено противоречие между основными положениями классической философии истории и новыми социальными реалиями, обозначившимися на рубеже XIX – ХХ вв. После первой мировой войны критика исторического разума перерастает в кризис историзма, который углубляется в годы второй мировой войны. Суть кризиса историзма состоит в разрушении системы императивов классического историзма и переходе от установок классической философии истории к новым формам осмысления исторического процесса. В результате пересмотра принципиальных положений классического историзма обозначились новые направления и тенденции развития социального знания.

4. Выявлены идейные истоки глобально-исторических представлений в философской и научной мысли первой половины ХХ в.: это философия всеединства и философия космизма, учения о биосфере и о ноосфере, нелинейные концепции всемирной истории и геополитические теории, экзистенциализм и работы анналистов первой волны, концепции дифференциации социального времени и теория длинных волн мировой экономической конъюнктуры и т.д. Научная мысль первой половины ХХ столетия стала основой формирования глобально-исторических воззрений.

5. Выделены социальные факторы формирования глобального историзма. Это изменения социального порядка на планете после второй мировой войны (становление и распад мировой социалистической системы, крушение колониальной системы, активизация интеграционных процессов в западном мире, рост влияния международных институтов и организаций и т.д.) и последствия научно-технической революции, особенно ее ключевых направлений (ядерных, космических и информационных технологий).

6. Раскрыта сущность глобального историзма как мировоззренческого принципа. Глобальный историзм требует рассматривать объекты в становлении и развитии, а также с точки зрения их планетарной значимости. Планетарная значимость объектов определяется в рамках глобальной системы социокультурных норм, становление которой происходит в современном мире. Этот процесс идеологически противоречив, т.к. в нем сталкиваются самые различные группы интересов. Выявление этих противоречий является одной из функций глобального историзма.

7. Выделены основные методологические установки глобального историзма: нелинейность, междисциплинарность, наднациональный уровень анализа, концепт Longue Durée, планетарный охват объектов, социоприродный контекст исторической динамики и т.д. Показано их соотношение с установками классического историзма. Представлен ряд научных школ и направлений конца ХХ – начала XXI вв., использующих глобально-исторический подход в своих исследованиях (мир-системный анализ, World History, Environmental History, Big History, Macrohistory, Cross-cultural studies, социо-естественная история и др.).

8. Обосновано категориальное качество ряда современных общественнонаучных понятий, таких как «глобальные процессы», «глобальный кризис», «глобальное развитие», «глобализация» и др. В них заключено как историческое, так и глобалистическое содержание, что позволяет назвать их глобально-историческими категориями. Глобально-исторических категории занимают ключевые позиции в системе современных знаний об обществе. Через их содержание раскрывается сущность важнейших социальных процессов, происходящих на планете.

9. Раскрыта роль глобального историзма как философского основания концепций глобальной истории. Глобальный историзм является мировоззренческим и методологическим основанием концепций глобальной истории. Он задает ценностные ориентиры глобально-исторических концепций и выдвигает методологические установки по проведению конкретных глобально-исторических исследований. Раскрыта роль глобального историзма в понимании социальной сути происходящих на планете изменений, движущих сил и направленности глобальных социальных процессов. Вскрыты идеологические противоречия концепций глобальной истории. Дискуссии по философским проблемам глобальной истории играют важную роль в становлении концепций развития человечества.

10. Выявлена роль глобального историзма в развитии социального знания и в процессе духовного развития человечества. Глобальный историзм играет значимую роль в развитии социального знания. Он является как мировоззренческим принципом, определяющим представления о мире и о роли, которую играет в нем человечество, так и методологическим подходом, задающим перспективу социально-философских рассуждений и общественнонаучных исследований. Глобальный историзм позволяет осмысливать процессы, протекающие в общественном сознании современной эпохи, выявлять негативные и позитивные с точки зрения общечеловеческих ценностей тенденции, направлять духовное развитие человечества в сторону высоких идеалов, выработанных философской мыслью.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Методологический подход к анализу глобального историзма основан на рассмотрении глобального историзма как одной из форм историзма, сложившихся на волне кризиса научной рациональности. Глобальный историзм рассматривается как мировоззренческий принцип, сложившийся в результате глобализации исторического и историзации глобального в философской и научной мысли ХХ в., и как методологический подход, на основе которого в последней трети ХХ в. формируются научные концепции, направления и школы, содержанием которых является изучение социальной динамики планетарной значимости. Через категорию «историзм» с конца XIX в. осмысляется развитие философско-исторического знания. Более чем столетняя рефлексия над проблемами историзма является методологической и теоретической основой анализа современных форм историзма, одной из которых стал глобальный историзм. Глобальный историзм рассматривается как понятие, в содержании которого отражены не только существенные черты историзма вообще, но и те его особенности, которые обусловлены глобалистическим поворотом социальной мысли конца ХХ – начала XXI вв.

2. Современное содержание понятия «историзм», сложившееся в результате критики классического историзма, включает в себя такие его интерпретации, которые относятся, помимо классической, к доклассической и постклассической традиции философского осмысления динамики общественной жизни. Историзм как момент рациональности – это способ мыслить феномены социума как становящиеся, как преходящие и как развивающиеся. В этом смысле можно говорить об историзме как способе социальной рефлексии, выстроенной на идее генезиса, идее финализма и идее развития. Все эти ипостаси историзма, с которыми обычно связывают (но не строго) определенные исторические эпохи (античность, средние века, Новое время), приобретают в современных условиях новые формы, отражающие общие тенденции развития философской мысли в конце ХХ – начале XXI вв. Исторический подход к самому историзму показывает, что историзм является одним из важнейших инструментов социально-критического анализа. Социальная критика – это основная функция историзма, она присутствует во всех формах историзма, в т.ч. и в глобальном историзме.

3. Кризис историзма является важнейшей стороной кризиса научной рациональности. С «критики исторического разума» начинается кризис историзма, ставший ярчайшим симптомом кризиса научной рациональности. Дискуссия по проблемам исторического познания стала важнейшим течением в русле обсуждения проблем научного разума. «Критика исторического разума» позволила выявить противоречие между основными положениями классической философии истории и новой социальной реальностью. После первой мировой войны критика исторического разума перерастает в кризис историзма, который углубляется в годы второй мировой войны. В основе кризиса историзма – кризис системы ценностей «современного» (в смысле – классического либерально-буржуазного) общества, обоснованием которой являлась классическая парадигма. Кризис проявился в пересмотре важнейших установок классического историзма (таких, как линеарность, прогрессизм, европоцентризм, национально-государственный уровень событийности и т.д.). Деконструкцию системы императивов классического историзма, начатую Ницше и Данилевским в 1870-х гг., завершила «постмодернистская революция» последней трети ХХ в. В ходе деконструкции императивов классической рациональности сложились новые подходы к пониманию истории. В основе появления новых форм историзма лежит становление новой системы ценностей, осмысление которой является важнейшей задачей современной философии истории. Одним из тех подходов, которые позволили открыть перспективы дальнейшего развития научной мысли, стал глобальный историзм.

4. Истоки глобального историзма лежат в научных идеях первой половины ХХ в. Их можно увидеть в философии всеединства, обосновавшей идею исторического единства мира и философии космизма, обосновавшей взгляд на историю человечества в планетарном масштабе, в учениях о биосфере как одной из оболочек Земли и о ноосфере как об этапе в развитии планетарной эволюции, в нелинейных концепциях всемирной истории и обозначившейся тенденции к «тотализации» общественных наук, в концепциях масштаба социального времени и теории длинных волн мировой экономической конъюнктуры, в экологических и геополитических концепциях и т.д. Все эти концепции стали руслом вызревания глобально-исторических представлений, из которых во второй половине ХХ в. сформировался принцип глобального историзма.

5. Перерастание глобально-исторических воззрений в принцип глобального историзма происходит во второй половине ХХ столетия. В этот период начинается радикальная перестройка системы международного порядка, включающая в себя становление и распад мировой социалистической системы, крушение колониальной системы, активизацию интеграционных процессов в западном мире, рост влияния международных институтов и организаций и т.д. Необходимость осмысления этих процессов стала важнейшим фактором формирования глобально-исторического мышления. Становление глобального историзма ускорила научно-техническая революция, особенно ее стратегические направления – ядерные, космические и информационные технологии, достижения которых оказали мощное воздействие на изменение мировоззренческих ориентиров человечества. Открытия в этих областях заставили человечество взглянуть на мир в глобально-исторической перспективе. Глобально-историческая перспектива – это не только глобальная, т.е. планетарная по охвату и значимости объектов система воззрений на мир, но и историческая, т.е. такая, в которой объекты рассматриваются в их становлении и развитии, в соотношении с конкретными условиями их пространственно-временного бытия. В этой перспективе становится очевидной значимость тех событий и процессов, которые затрагивают самые существенные, экзистенциальные основания жизни человечества. В глобально-исторической перспективе по-новому высвечиваются взаимоотношения человека, общества и природы . Только с позиций глобального историзма выявляются последствия «рационалистического» подхода к освоению земного пространства, в рамках которого Человек и Природа рассматриваются как «факторы», или «ресурсы», производства – вне своей экзистенциальной сути.

6. События середины ХХ в. и особенно осознание смертности человечества открыли новый взгляд на мир – взгляд, в котором отражено критическое, экстремальное положение человечества в глобально-исторической перспективе. Глобально-историческая перспектива – это не только глобальная, т.е. планетарная по охвату и значимости объектов система воззрений на мир, но и историческая, т.е. такая, в которой объекты рассматриваются в их становлении и развитии, в соотношении с конкретными условиями их пространственно-временного бытия. В этой перспективе становится очевидной значимость тех событий и процессов, которые затрагивают самые существенные, экзистенциальные основания жизни человечества. В глобально-исторической перспективе по-новому высвечиваются взаимоотношения между странами и народами, между человеком, обществом и природой. С позиций глобального историзма выявляются последствия «рационалистического» подхода к освоению земного пространства, в рамках которого Человек и Природа рассматриваются как «факторы», или «ресурсы», производства – вне своей экзистенциальной сути.

7. Сформировавшийся на основе пересмотра важнейших установок классического историзма (таких, как линеарность, прогрессизм, европоцентризм, национально-государственный уровень событийности и т.д.), глобальный историзм открыл новые перспективы научного познания. Его основными методологическими ориентирами являются нелинейность, междисциплинарность, наднациональный уровень анализа, концепт Longue Durée, планетарный охват объектов, социоприродный контекст исторической динамики и т.д. В последней трети ХХ – начала XXI вв. сформировался ряд научных школ и направлений, включивших глобально-исторический подход в свой методологический арсенал. Среди них такие, как мир-системный анализ, глобальная история, World History, Environmental History, Big History, Macrohistory, Cross-cultural studies, социо-естественная история, историческая глобалистика и др. Все они изучают динамику развития человеческого общества (или социоприродную динамику) в планетарном ракурсе. Предмет их исследований совмещает в себе исторический и глобалистический ракурс изучения социальной жизни.

8. Изменения в содержании предметного поля общественнонаучных дисциплин в конце ХХ – начале XXI вв. отразились на их категориальном аппарате. Ряд актуализировавшихся в этот период понятий, таких как «глобализация», «глобальные процессы», «глобальное развитие», «глобальный кризис» и др., совмещает в себе как историческое, так и глобалистическое содержание. Предельность обобщений, содержащихся в этих понятиях, позволяет назвать их глобально-историческими категориями. Они отражают наиболее общие представления о развитии человечества в глобально-исторической перспективе. Эти категории занимают ключевое место в системе современного социально-философского и общественнонаучного знания. Это доказывается не только ростом количества исследований, проблематика которых выражается этими категориями, но и в значимости тех объективных процессов, сущность которых через эти категории раскрывается.

9. Глобально-исторические концепции, формирование которых интенсивно проходит во всем мире, требуют философского обоснования. В этом смысле глобальный историзм можно назвать философией глобальной истории. Его мировоззренческие ориентиры и методологические установки во многом определяют становление концепций глобальной истории. С позиций глобального историзма становятся видимыми планетарные по охвату объектов процессы распространения материальной культуры и производственных технологий, миграций народов и изменений демографической структуры человечества, расселения и освоения человеком земного пространства, урбанизации и становления «великих» транспортных путей, изменения лика Земли под воздействием антропогенных факторов и т.д. В ближайшие десятилетия глобальная история останется полем острой идеологической борьбы, в которой отразится новый расклад общественно-политических сил на мировой арене. Перспективы глобально-исторического подхода во многом зависят от судьбы концепта глобализации. Концепт глобализации будет оставаться ведущим концептом социально-гуманитарного знания до тех пор, пока в научном сообществе продолжаются дискуссии по поводу сущности, этапов и моделей глобализации. С утверждением общего мнения по поводу этих вопросов закончится «золотой век» свободы концепций глобальной истории и глобального историзма.

10. Глобальный историзм играет значимую роль в развитии социального знания. Глобальный историзм стал одним из ведущих принципов построения научных теорий в обществознании на рубеже ХХ – ХХI вв. Глобально-исторические категории занимают важное место в системе современных знаний об обществе. Глобально-исторические концепции являются актуальным пространством идейной борьбы. Глобальный историзм обладает мощным эвристическим потенциалом. Наука стоит у истоков формирования принципиально новых концепций истории человечества, значимость появления которых можно сравнить со значимостью появления классовых концепций после Великой французской революции. Глобальный историзм позволяет осмысливать процессы, протекающие в общественном сознании современной эпохи, выявлять негативные и позитивные с точки зрения общечеловеческих ценностей тенденции, направлять духовное развитие человечества в сторону высоких идеалов, вечность и неизменность которых постигается только в исторической перспективе.

Теоретическая и практическая значимость исследования.

Теоретическая и практическая значимость исследования определяется актуальностью рассмотренных в нем проблем. Проведенная автором работа вносит определенный вклад в развитие социальной философии, теории познания, методологии истории и частных общественных наук. Особенно значимы результаты исследования для философии истории и теории исторического познания.

Материалы работы и выводы, полученные в результате исследования, позволяют углубить научные представления о сущности и формах историзма, о границах исторического познания, о кризисе научной рациональности, о глобальном кризисе и глобализации. Особенно актуальными являются вопросы, связанные с методологическими аспектами изучения глобальных процессов, глобального развития и глобальной истории. Содержание этих категорий, относительно недавно вошедших в социально-философские исследования, изучено в научной литературе, как российской, так и зарубежной, не достаточно, и проделанная автором работа может оказать содействие как в углублении теоретических знаний по этому вопросу, так и в совершенствовании методологии исследований. Главным новшеством работы, имеющим значимость как для социальной философии, так и для теории познания, является, во-первых, сама постановка проблемы (глобальный историзм еще не становился предметом специальных исследований), и, во-вторых, те результаты (и теоретического, и методологического плана), которые были получены автором в ходе исследования.

Выводы работы могут быть использованы в качестве теоретической и методологической базы для дальнейших исследований в области социальной философии, философии истории и теории исторического познания.

Кроме того, результаты исследования могут найти применение в практике преподавания при разработке и чтении таких курсов, как «Философия», «Философия истории», «Теория исторического познания», «Социология», «Политология», «Культурология», «Методология исторических исследований», «История и методология глобальных исследований», «Глобальная история», «Глобалистика» и др. Материалы диссертации активно используются в образовательном процессе в Московском государственном университете леса и Московском государственном университете имени М.В.Ломоносова.

Апробация работы.

Основные идеи и выводы диссертации нашли отражение более чем в 40 печатных работах автора, в том числе в двух монографиях, 12 публикациях в периодических научных изданиях, рекомендованных Высшей аттестационной комиссией Российской Федерации, более чем в 30 публикациях в других изданиях, в материалах научных конференций и конгрессов, в ряде учебных и учебно-методических пособий.

Основные положения диссертации были представлены в выступлениях на многочисленных научных конференциях, в т.ч. и международных. Основные из них: «Ломоносовские чтения», 2009, 2010, 2011 гг. Москва, МГУ; ежегодные научно-практические конференции Московского государственного университета леса (2001 – 2011 гг.); IV Всероссийский философский конгресс, Москва, 2005 г.; V Всероссийский философский конгресс, 2009 г., Новосибирск; III Всероссийский социологический конгресс, 2008 г., Москва; Международные научные конференции в рамках Дней петербургской философии 2009 – 2011 гг.; Международный научный конгресс Глобалистика -2009, Москва, 2009; Международный научный конгресс Глобалистика -2011, Москва, 2011; Международная научная конференция «Гуманитарные аспекты глобального кризиса: Опыт России, Швейцарии и ЕС», Москва, МГУ, 2009; Международная научная конференция «Актуальные проблемы глобальных исследований», Москва, МГУ, 2010; Межвузовская научная конференция «Научное мировоззрение и перспективы ее развития». Москва, МГУЛ, 2009; Научная конференция «Актуальная теория: Кризис историзма?», Москва, ИМЛИ РАН, 2011 и др.

Результаты исследования нашли отражение в преподавании следующих курсов в Московском государственном университете леса и Московском государственном университете имени М.В.Ломоносова: «История России», «Философия», «Социология», «Политология», «История и методология глобальных исследований», а также при обсуждении образовательного стандарта «Глобалистика и международное сотрудничество».

Структура работы. Работа состоит из введения, пяти глав, одного приложения, заключения, ссылок, списка сокращений, библиографии.

 

2. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность темы, определяются объект, предмет, цели и задачи исследования, выделяются положения, выносимые на защиту, раскрываются теоретико-методологические основания работы и вклад автора в развитие научных представлений, отмечается научно-практическая значимость работы и ее апробация.

В главе 1 «Историзм как способ философского осмысления жизни общества» рассматриваются общие проблемы историзма как принципа научного познания. Раскрывается сущность историзма как явления и содержание историзма как понятия.

С конца XIX в. все принципиальные изменения в корпусе идей, методологии, проблематике философско-исторического знания осмысляются через категорию «историзм». Историзм – один из важнейших принципов научного познания, основополагающий элемент рационализма. Как явление он возникает одновременно с научным мышлением, с философской традицией, воплощая в себе характерные черты научной рациональности. Как понятие «историзм» появляется в конце XVIIIв., становясь важнейшим элементом диалектического метода. Развернутая рефлексия над содержанием понятия «историзм» является особенностью философии ХХ в. В русле осмысления проблем историзма выявляется его мировоззренческая и методологическая роль, выделяются его «исторические» особенности. Историзм, содержание которого сложилось в эпоху Просвещения и обрело классическую форму в немецком идеализме начала XIX в., все чаще называют «классическим историзмом». В современной литературе предпринимаются попытки осмысления внеклассических форм историзма, для обозначения которых авторы используют эпитеты, с помощью которых выделяются определенные признаки или стороны историзма[9]. Особенности современной философии истории, связанные с осмыслением глобальных социальных трансформаций, автор раскрывает через понятие «глобальный историзм».

1.1. Историзм как идея генезиса: возникновение критического анализа общественной жизни в рационалистической традиции античности.

В параграфе рассматривается проблема возникновения историзма как одной из форм научной рациональности. Автор полагает, что возникновение историзма связано со становлением философской традиции и особенностями развития античной мысли. Первая форма историзма выросла из идеи генезиса. В этом смысле историзмом называют подход к предмету исследования как изменяющемуся во времени, становящемуся. «Историзм – это историческое сознание, т.е. сопровождающее всякое познание сознание того, что все является ставшим, даже духовное бытие[10]». В таком понимании говорят об историзме А.Ф.Лосев, Р. Дж. Коллингвуд, К. Поппер[11] и др. Становление историзма происходит в рамках вызревания аналитической традиции, в рамках перехода «от мифа к логосу». Отдельные элементы историзма («мифологического историзма» – по Лосеву, «квазиисторизма» – по Коллингвуду, «мистического историзма», по С.С.Аверинцеву) встречаются в мифологии, в мистико-религиозных учениях, однако оформление его в сложившийся принцип происходит только в рамках философского логоса. Первые ростки историзма можно увидеть в теогониях, которые являлись преддверием философского логоса. Они были своего рода первыми систематизациями мифологических представлений о мире, и систематизирующим началом в них выступает генезис как одно из первых выражений историзма. «Боги» в теогониях и «первоначала» в космогониях – это ступени одной лестницы. В космогониях зарождается «аналитический логос» – мысль, расчленяющая целостные образы мифа, доискивающаяся первоэлементов бытия – конечных целей логического анализа. Автор опирается на концепцию А.Ф.Лосева и А.Ф.Тахо-Годи в понимании сущности логоса[12]. Логос стал той литературной формой, в которой сформировался историзм как один из принципов научной рациональности. Поэтому не являются подлинно историчными ни древняя египетская традиция ведения памятных и поколенных записей, о которой упоминают Геродот и Платон, ни «теократическая квазиистория» Ближнего Востока (Коллингвуд), т.к. они не являются плодом рационально-критического поиска, результатом исследования источников и аналитической работы мысли. Сама этимология слова «историзм» отражает аналитическую, исследовательскую природу обозначаемого им явления[13]. Важной стороной историзма является методологическая рефлексия. Историзм – это не только аналитическое, но и рефлексирующее осознание прошлого. В античных исторических логосах проходило нарастание методологической рефлексии от Гекатея до Полибия[14]. Автор анализирует такую сторону историзма, как критицизм, который, как выясняется, был одной из функций ранних периодизаций. Историзм в этом смысле был и остается одним из важнейших инструментов социальной критики. При историческом подходе к самому историзму становятся понятными многие из его сторон. Как атрибут научной мысли историзм возникает в условиях разложения родового строя и формирования классической полисной системы. Именно полис, уникальная и вместе с тем универсальная система, является той социальной средой, в лоне которой складывается историзм как особый способ мышления об окружающей действительности. «...Для зарождения историзма, – пишет А.Ф.Лосев, – который хотя бы отчасти походил на наши теперешние представления, необходимы были мировые общественно-экономические революции и хотя бы минимальный выход за пределы малоподвижной и социально-экономически неуклюжей общинно-родовой формации[15]». Именно специфика полисной организации обусловила возникновение науки как особой формы духовной жизни общества и, в частности, историзма как одного из принципов научного мышления. Соединение ряда факторов стало основой возникновения историзма как феномена общественной мысли гражданской эпохи. В своем большинстве они же (хотя и в других формах) остаются основой существования научной рациональности и историзма как ее базисного элемента в современном мире.

1.2. Историзм как идея «adfinem»: теологические основания линейного понимания истории.

«Историческое», помимо того, что оно означает «возникающее», «изменчивое», «становящееся», означает также и «конечное», «преходящее», «существующее в пределах», стремящееся не к высшей точке своего расцвета, как это было у Аристотеля, а к финалу, к переходу в бытие вне времени.

Если историзм как идея генезиса сформировался в лоне греческого логоса, как идея развития – в немецкой классической философии, то как идея конечности, предельности, финализма – в интеллектуальной среде средневековья, латыни, христианства. История – это то, что стремится к концу («eoquodtenditadfinem») (Фома Аквинский). Для средневекового менталитета история существует в строгих временных рамках – от сотворения мира до конца света. Эсхатологические воззрения, воспринятые христианством из ветхозаветной традиции, являются спецификой средневековой мысли. «Слово «новый», вошедшее в обозначение самой чтимой книги христиан, как нельзя лучше передает эсхатологический историзм раннехристианской религиозности», – пишет С.Аверинцев[16]. В сферу логоса религиозные идеи вошли через теологические сочинения отцов церкви. Августин в «Граде Божьем» создает философскую линейную концепцию историзма, взяв за основу ветхозаветную священную традицию (книгу Пророка Даниила, которую Бердяев называет первой «своеобразной философией истории»). Начиная с Августина, историческое рассматривается как земное. Земное-конечное противостоит небесному-бесконечному. Метафизический смысл появления линейного мышления состоит в том, чтобы «вырваться из бессмысленного бегства по кругу, из суеты сует» (Т.А.Касаткина). В этом смысле историзм противостоит этернизму как упованию о вечном. «Христианство – религия историков, – пишет Марк Блок. – Другие религиозные системы основывали свои верования и ритуалы на мифологии, почти неподвластной человеческому времени[17]». Логический смысл такой формы историзма заключен в понимании предмета как определенного, т.е. мыслимого в пределах, соотнесенного с конкретными условиями. Историческое в этом смысле понимается как относительное, конечное и противопоставляется вечному, безусловному. В этом смысле «историческое», помимо того, что означает «изменчивое, становящееся», означает также и «конечное», «преходящее», такое, которого когда-то не было и когда-то не будет. В этом смысле мы говорим, например, о том, что институты собственности, государства, денег и т.п. являются историческими, т.е. существующими не вечно, бытующими только в определенный промежуток времени, при определенных условиях. Принцип историзма, – пишет, например, С.А.Лебедев, – «это требование исторического взгляда на любой предмет познания, учета конкретного времени его происхождения, а также дальнейших изменений с течением времени вплоть до возможного исчезновения при наступлении определенных (конкретных) условий[18] ...». Установка на конкретизацию условий стала одним из важнейших методологических требований классического историзма, который, как известно, вначале был отрефлексирован в сфере эстетической мысли, а затем и в других областях. Так, в литературоведении историзмом называют «художественное освоение конкретно-исторического содержания той или иной эпохи, а также ее неповторимого облика и колорита[19]». К христианскому пониманию историзма возвращается русская идеалистическая философия конца ХIХ – начала XХ вв., создавшая его религиозно-антропологическую версию. Русская историософия связана с идеями о смысле жизни, с рассуждениями об экзистенциальных основаниях судьбы человеческой личности и судьбы народа. В современных условиях идеи финализма занимают все более заметное место в философской литературе. Эсхатологическое миропонимание является одним из истоков глобального историзма.

1.3. Историзм как идея развития: становление концепций общественного прогресса в новоевропейской философии.

Новоевропейская философия включила в содержание историзма момент развития. «Историзм – принцип познания вещей и явлений в их становлении и развитии, в органической связи с порождающими их условиями[20]». С появлением дискурса о типах научной рациональности историзм в таком понимании стали также называть «классическим историзмом», т.к. во-первых, именно такое содержание вкладывалось в понятие «историзм» в период его появления (рубеж XVIII – XIX вв.) в литературе, во-вторых, именно в таком понимании историзм выступает как один из важнейших принципов классической рациональности. В рамках дискурса о типах научной рациональности историзм стал рассматриваться в качестве атрибута современной науки, т.е. науки эпохи Модерна (XVII –XIX вв.). Автор показывает, как сложилось и развивалось само явление классического историзма, как возникло и функционировало понятие «историзм». Сформировавшись в эпоху Просвещения, историзм обрел свою классическую форму в первой половине XIX вв., став ведущим принципом в философии, науке, в художественной литературе и искусстве. Историзм – это качественная особенность мысли XIX в. Тем не менее, само понятие «историзм», возникшее в русле осмысления эстетики романтизма (в 1797 г. его ввел Ф. Шлегель), использовалось в первой половине XIX столетия довольно редко, в основном, теоретиками искусства Освобожденный от эстетической формы, историзм определяется как «принцип научного мышления, рассматривающий все явления как развивающиеся на основе определенных объективных закономерностей» (Советская историческая энциклопедия). Ему свойственны такие стороны, как конкретность (соотнесенность рассматриваемых явлений с конкретными пространственно-временными, социальными и др. условиями), детерминизм (строгая зависимость одних фактов от других), критицизм (рассмотрение явлений с точки зрения их значимости в развитии тех или иных процессов). В основе историзма лежат представления о единстве всемирно-исторического процесса, о линейно-поступательном ходе истории, о наличии объективных закономерностей исторического развития, об умопостигаемости этих закономерностей и возможности их познания средствами науки, о наличии логики в объективной истории и возможности ее адекватного отражения в исторической логике, о социальной значимости научных открытий и зависимости прогресса от развития мысли. Особенностями приложений классического историзма к социальной истории стали европоцентризм концепций всемирной истории, понимание смысла истории как торжества идеи свободы, признание национальных государств основными субъектами исторического процесса, разведенность социальной истории и истории природы, понимание исторических закономерностей как специфического отражения основных закономерностей развития природы.

Указанные особенности историзма, становление которых началось в социальной философии английского и в философии истории французского Просвещения, были окончательно сформированы немецкой классической философией, в лоне которой он превратился в фундаментальный философский принцип. Генезис историзма протекал в тесной связи со становлением объективно-идеалистической диалектики. Гегель – ключевая фигура в генезисе классического историзма. Историзм является основой его объективной диалектики. Далее автор останавливается на марксистском понимании историзма. Историзм – одно из центральных понятий диалектического материализма. Историзм занимает особое место в системе Маркса, и, как следствие, в советской и российской науке. Автор рассматривает логико-гносеологическую разработку содержания понятия «историзм», предпринятую советскими и российскими философами. Отечественная философия, как ни какая другая, исчерпывающе рассмотрела различные стороны, формы и виды историзма. Изучение проблем историзма сыграло важнейшую роль в развитии методологии научного познания, в становлении и развитии теоретических основ как естественных, так и социально-гуманитарных наук. Возвращаясь к связи между классическим историзмом и обществом Модерна, автор делает следующее предположение. В ХХ в. позиции классического историзма оставались наиболее сильными в тех обществах, где модернизация запаздывала. В обществах, начавших в середине ХХ в. переход в постиндустриальную, постсовременную стадию, классический историзм был подвергнут серьезной ревизии.

В главе 2 «Кризис историзма и поиск новых путей развития социально-философского знания» рассматривается проблема кризиса историзма в контексте кризиса научной рациональности. В параграфе 2.1. «Бунт против Гегеля»: реакция на абсолютизацию идей классической философии истории» рассматривается первый этап развития кризиса. Хронологически это третья четверть XIX в., когда появляются первые симптомы кризиса – в форме критики той роли, которую стала играть философия по отношению к частным наукам, в данном случае – к истории. В европейской, в т.ч. и русской, науке развернулась дискуссия по вопросам методологии истории, которая вскоре вышла за рамки академической среды и стала предметом обсуждения широкой публики. Центральной проблемой этой дискуссии стал вопрос о соотношении эмпирического и теоретического в научном познании, о соотношении «факта» и «схемы». Данная дискуссия была своего рода реакцией на абсолютизацию идей немецкой философии в общественной мысли 1830-х – 40-х гг., реакцией на установившийся диктат философских учений в частных науках. В России эти вопросы были отрефлексированы уже в 1850-х гг. В работе указаны философские ориентиры концепций Т.Н.Грановского, П.Н.Кудрявцева, С.М.Соловьева и др. историков[21]. Обозначившийся поворот научной мысли стал очевидным в последней трети XIX в. В это время стали появляться попытки создания обобщающих концепций вне диалектической схемы. Одной из первых стала работа русского натуралиста Н.Я.Данилевского «Россия и Европа» (1871), в которой были явно нарушены требования классического историзма: линейность, прогрессизм, европоцентризм. Успех работы Данилевского был невозможен, т.к. за ней еще не стояло серьезной философской традиции. Только через многие десятилетия, после глубокого переосмысления философских основ исторического метода, после появления целой серии трудов, написанных в русле внелинейной концепции, идеи Н.Я. Данилевского получили заслуженное признание. Утверждение новых подходов к пониманию всемирно-исторического процесса могло произойти только после деконструкции или, по крайней мере, ослабления системы императивов классического историзма. Манифестом, провозвестившим начало эпохи «критики исторического разума», стал очерк Ницше «О пользе и вреде истории для жизни» (1874), в котором историзм рассматривается как необходимое условие и как своего рода болезнь цивилизованных обществ. Призывая к разрушению устаревших схем в философии и науке, Ницше призывал и к разрушению основ классической буржуазной культуры. Трудно переоценить роль Ницше (как первого теоретика контркультуры) в том, что неопозитивистская критика исторического разума проходила в русле утверждения новых, аксиологических, принципов понимания истории.

2.2. «Критика исторического разума» и ее перерастание в кризис историзма»: рассматривается этап, на котором историзм становится предметом развернутой критики, в первую очередь, со стороны представителей немецкой философии истории и теории научного познания конца XIX – начала ХХ вв. (В. Дильтей, В. Виндельбанд, Г. Риккерт, Ф. Мейнеке, Г.Зиммель, М. Вебер, А.Вебер, Э. Трёльч и др.). Предпринятый ими анализ историзма лег в основу дискурса о проблемах научного познания, оказавшего огромное влияние на развитие научной мысли ХХ в. Поднятые немецкими учеными проблемы пробудили интерес к философии и методологии истории в европейской науке. В России, например, на рубеже XIX – ХХ вв. вышла целая серия работ по методологии истории и социальных наук (Б.А. Кистяковский, Н.И. Кареев, А.С. Лаппо-Данилевский, В.М. Хвостов, Р.Ю.Виппер и др.).

«Критикой исторического разума[22]» назвал свое учение В.Дильтей в предисловии к «Введению в науки о духе» (1880). Особенностью немецкой постклассической теории познания является введение в центр рассуждений о сущности социального знания понятия ценности. После первой мировой войны и последовавших за ней революций критика исторического разума перерастает в кризис историзма. О том, что историзм находится в состоянии кризиса, прямо заявил Э. Трельч («Историзм и его проблемы», 1922; «Историзм и его преодоление», опубл. посмертно, 1924). Как последователь Виндельбанда и Риккерта, Трельч указывает именно на аксиологические истоки кризиса историзма как философии истории. В контексте ценностно-ориентированной критики разума, предпринятой немецкими неопозитивистами конца XIX – начала ХХ вв., причины кризиса историзма и научной рациональности в целом следует искать в размывании фундаментальных основ новоевропейского этоса, когда стали очевидными все негативы программы рационалистического преобразования мира.

2.3. «Историзм и научный разум в зеркале русской историософии» посвящен анализу представлений об историзме и научной рациональности русских философов-идеалистов начала ХХ в. Глубокой критике подвергли рационализм представители русской религиозной философии, видевшие в науке, лишенной моральных заповедей, греховное блуждание «вне истины».

Словно предвидя все смертоносные открытия научной мысли ХХ в., русские философы призывали общество возвратиться к истокам человеческой мудрости, которые в их понимании лежат в тех областях духа, которые возвращают человеку утраченное целомудрие, или «целомыслие». П.А. Флоренский выступает с развернутой критикой рационального обоснования истины. Он раскрывает противоречивость критериев достоверности истины в ее рациональном обосновании – через акт суждения[23]. П.А.Флоренский считал, что лоном, в котором живет истина, в современном мире является только Церковь. Светом этой истины освещаются в традиции русской идеалистической философии и проблемы истории. Согласно этой традиции, центральным событием истории является рождение Христа. И все другие события должны рассматриваться соотнесенно с этим главным событием в истории человечества, т.е. через нравственный критерий. Этот критерий формулирует В.В.Розанов: «Можно ли вообще на чьих-нибудь костях, и даже проще – на чьей-нибудь обиде, воздвигнуть, так сказать, нравственный Рим, вековечный, несокрушимый?... Вот вопрос, вот критерий» (Легенда о Великом инквизиторе Ф. М. Достоевского). Никакой Рим не устоит, если под ним нет фундамента твердой правды. Никакой светлый мир нельзя построить одним лишь голым разумом, без света нравственной истины. Исторические аспекты рационального миропонимания проанализированы Н.А.Бердяевым в ряде его работ, особое место среди которых занимает «Смысл истории». Бердяев показывает ограниченность, «слепоту» классического рационализма, не способного узреть истину, если она выходит за пределы «логической правильности». Н.А.Бердяев утверждает, что рационалистически понятый историзм не способен постичь подлинную, экзистенциальную суть истории, которая становится очевидной только в прорывах духа к мистическим высотам абсолюта. Такое понимание смысла истории исходит из традиций русской историософии. Переосмысливая положения классической философии истории, В.С.Соловьев писал, что подлинный смысл истории раскрывается только через религиозно-мистическое постижение национальной идеи. «Идея нации есть не то, что она сама думает о себе во времени, но то, что Бог думает о ней в вечности», – как гласит его главная формула.

2.4. «Апология истории и поворот к новым формам историзма» посвящен углублению кризиса историзма, превращению его в поворотный момент в развитии философии истории и методологии исторического познания. В апологии истории, предпринятой в середине ХХ в. как сторонниками традиционных, классических представлений, так и новаторами, проявилась великая значимость историзма как способа познания для европейской культуры. Стало очевидным, что историзм – один из фундаментальных столпов научной рациональности. Нельзя представить научную рациональность без историзма. Отсюда – углубление анализа классического историзма, выявление и пересмотр тех его сторон, которые тормозили развитие научного знания. После второй мировой войны кризис историзма углубился. Социальные науки и история замерли перед необходимостью объяснения трагических событий ХХ в. Стала очевидной несостоятельность многих идеалов классической философии и науки, в т.ч. той социальной программы, которую намечал классический историзм (рациональное переустройство мира, социальный прогресс, торжество либерализма и др. основополагающих европейских ценностей и т.д.). В годы второй мировой войны осознание кризиса историзма достигло своей пиковой точки. Кризис историзма – это поворотный момент в развитии историзма как способа миропонимания и как метода научных исследований. Крупнейшие мыслители той эпохи восприняли кризис историзма как кризис всей интеллектуальной традиции Европы. В тоже время в философской и исторической мысли стали формироваться новые подходы к пониманию истории, стали зарождаться новые формы историзма. В параграфе рассмотрены идеи М.Блока, Л. Февра, Ф.Броделя, Э.Курциуса, Э. Ауэрбаха, М.Бахтина, Б.Кроче, М.Хайдеггера, Ж.-П. Сартра, М.Фуко, Р.Барта, Х.Уайта, Ф.Лиотара, Ж.Делеза, Ж.Дерриды и др. мыслителей второй половины ХХ в. об истории и историческом познании. Серьезное влияние на становление и развитие новых форм историзма оказали представления о нелинейности исторического процесса, о существовании нескольких разнонаправленных потоков бытия, о дифференциации исторического времени, о роли интерпретаций в социальном знании и т.д.

Теоретиками постмодерна был нанесен сильнейший удар по остаткам классической рациональности и историзму как ее базисному элементу. Их стараниями были подвержены деконструкции такие фундаментальные установки классического историзма, как номоцентризм, логоцентризм, детерминизм, линеарность, прогрессизм, за которыми усматривались скрытый преформизм (идея разворачивания имманентной логики истории), рационализация истории (видение за историческими событиями волеизъявление объективного Разума), телеологизм (притяжение прошлого и настоящего будущим, предположение о наличии исторической цели), «империализм Логоса» (Деррида), запрет на свободную ассоциативность мышления, «историческая объективация структур разума» [24]. Пьер Бурдье отрефлексировал ситуацию в статье «За рационалистический историзм», назвав историзацию истории «радикальным историзмом». Одновременно с разрушением оснований классического историзма в европейской (в широком смысле, т.е. обоснованной европейской традицией) науке начинается поиск новых форм научной рациональности, одной из которых стал глобальный историзм.

В главе 3 «От глобально-исторических воззрений – к принципу глобального историзма» рассматривается феномен глобального историзма, раскрывается сущность глобального историзма как мировоззренческого принципа и как методологического подхода. Глобальный историзм сформировался на волне кризиса историзма и научной рациональности в целом. Он стал одним из тех подходов, которые позволили осуществить поворот к новым формам научного знания и открыть перспективы дальнейшего развития научной мысли. Глобальный историзм стал важным вектором развития философии истории в ХХ в. и одним из ключевых принципов построения общественнонаучных концепций в конце ХХ – начале XXI вв.

3.1. «Истоки глобального историзма в научной и философской мысли первой половины ХХ в.»: раскрываются истоки глобально-исторических воззрений в научной и общественной мысли. Как мировоззренческий принцип глобальный историзм сформировался на основе представлений в философии и науке, отразивших радикальные изменения социальной реальности в ХХ в. Истоки глобального историзма можно увидеть в философии космизма, обосновавшей взгляд на историю человечества в планетарном масштабе, в учениях о биосфере как одной из оболочек Земли и о ноосфере как об этапе в развитии планетарной эволюции. Важной стороной новой философии истории стало понимание нелинейного характера исторического процесса. Это выразилось в кризисе концепций последовательного проявления мирового духа в духе отдельных народов (из которой в середине XIX в. отпочковалась теория общественно-экономических формаций как фаз всемирной истории, а в ХХ в. – теория заимствованной модернизации) и появлении концепций параллелизма самодостаточных цивилизаций. Как заметил Карл Ясперс, если по Ранке, «всемирная история была историей Запада», то новый историзм потребовал равных прав для всех людей. «История есть там, где живут люди. Мировая история охватывает во времени и пространстве весь земной шар». Требования пересмотра европоцентричных концепций особенно громко зазвучали в результате первой мировой войны и революционных потрясений 1910-х – 20-х гг., когда рухнули три европейские империи – Романовых, Гогенцоллернов и Габсбургов. Огромную популярность в Германии, а затем и в других странах в 1920-х гг. приобрела книга О.Шпенглера «Закат Европы» (1918 – 23), императивом которой стал призыв смотреть на историю «с вневременной высоты, устремив взор на тысячелетия мира исторических форм[25]». Вслед за Шпенглером с трудами, в которых обосновывался нелинейный взгляд на всемирно-исторический процесс, выступили В. Шубарт, Л. Альфан, Ф. Саньяк, А. Тойнби и др. Цивилизационные и культурно-исторические концепции первой половины ХХ в. стали одним из истоков глобального историзма.Важной стороной цивилизационных концепций была идея обусловленности цивилизационных границ природным фактором. Одним из тех, кто во второй половине ХХ в. создаст метод глобально-исторических исследований станет Ф. Бродель. Для данного параграфа важно включенное Броделем в статью «Histoireetsciencessocials. Lalonguedurée» (1958) перечисление теорий, ставших истоками его концепции, т.к. все их можно считать и истоками глобального историзма: это идеи М.Блока, Л.Февра и других представителей школы «Анналов» о расширении границ исторической проблематики; концепция масштаба социального времени Ф. Перру и Ж.Гурвича; теория длинных волн конъюнктуры Н.Д.Кондратьева; теория экономических (в работах Р.Клеменса, Дж.Акермана, Р.Куртэна) и ментальных (в работах Э.Курциуса, Л.Февра, А.Дюпрона, К.Леви-Стросса) структур и циклов; квантитативная история Э. Лабрусса; география человека Видаль де Ла Блаша; историческая урбанистика Рихарда Хапке и др. Эти и другие концепции и теории стали истоками глобально-исторических воззрений, которые во второй половине ХХ в. складываются в принцип глобального историзма. Глобальный историзм занимает особое место среди тех новых форм историзма, которые пришли на смену классическому историзму в результате масштабной ревизии оснований классической рациональности, предпринятой философией истории и теорией познания в начале ХХ столетия.

3.2. «Становление глобального историзма как мировоззренческого принципа эпохи НТР»: показано становление глобального историзма в период после второй мировой войны. Превращение глобально-исторических воззрений в принцип глобального историзма происходит во второй половине ХХ в. После второй мировой войны начинается радикальная перестройка системы международного порядка, включающая в себя крушение колониальной системы, становление и распад мировой социалистической системы, активизацию интеграционных процессов в западном мире, рост влияния международных институтов и организаций. Возникшая необходимость философского осмысления этих процессов и пересмотра принципиальных положений классических концепций всемирной истории стала одним из важнейших факторов формирования глобально-исторического мышления. Научно-техническая революция ускорила становление глобального историзма[26]. Стратегические направления НТР – атомная энергетика, ракетно-космические технологии и электронно-вычислительная техника – и их приложения к социальной практике оказали сильнейшее воздействие на формирование новых мировоззренческих ориентиров. Фигура Ясперса является весьма значимой в становлении глобального историзма. А.Н.Чумаков называет его первым, кто «употребил термин «глобальный» в том значении, как он понимается теперь[27]». Примечательно, что это было сделано в работе философско-исторического содержания «Истоки истории и ее цель» (1948): глобальное в философском контексте сразу приобрело исторический ракурс[28]. Ясперс говорит о глобальности в контексте становления нового миропорядка на планете, осознать социальный смысл которого является главной задачей философии истории. О такой же задаче[29] говорит А. Тойнби в «Постижении истории». Тойнби указывает на главное новшество исторических концепций ближайшего будущего: национальные государства, являвшиеся главными субъектами в классической историографии и философии истории, уступают место новым акторам всемирно-исторического процесса. В глобально-исторических концепциях ими станут международные организации, региональные объединения, транснациональные корпорации и т.д. Глобальная история – это история наднациональных, трансграничных процессов – экономических, политических, социокультурных и т.д. Глобализация истории стала одним из центральных направлений формирования глобального мышления. Только с позиций глобального историзма становятся очевидными последствия «рационалистического» подхода к освоению земного пространства, в рамках которого Человек и Природа рассматриваются как «факторы», или «ресурсы», производства – вне своей экзистенциальной сути.

В утверждении новых мировоззренческих основ большую роль сыграли выступления Римского клуба. В рамках Римского клуба с докладами, освещавшими перспективы развития человечества, выступили ученые различных специальностей, а также политики, бизнесмены, общественные деятели из разных стран мира. Однако философское осмысление всего комплекса глобальных проблем было предпринято именно в отечественной науке, в работах, написанных на русском языке. Создатели русской философии глобальных проблем[30] внесли огромный вклад в становление глобалистики как междисциплинарной области научных исследований. В параграфе также рассмотрено соотношение глобального историзма с глобальным эволюционизмом и синергетическим историзмом. Как мировоззренческий принцип глобальный историзм предполагает рассматривать изучаемые объекты, во-первых, как исторические, т.е. видеть их в становлении и развитии и, во-вторых, как глобальные, т.е. рассматривать объекты с точки зрения их планетарной значимости.

3.3. Глобально-исторический подход в научных исследованиях последней трети ХХ – начала XXI вв. Глобальный историзм – это не только мировоззренческий принцип, но и методологический подход, сложившийся в последней трети ХХ в. На его основе выстраиваются концепции, теории, направления научных исследований. Глобально-исторический подход открывает принципиально новые возможности развития науки. Активная институциализация научных направлений, основанных на глобально-историческом подходе, началась в 1990-х гг., в результате смены идеологии прямой конфронтации социальных систем и последовавшего за этим поиска новых научных парадигм. В общественно-политический и научный лексикон вошли понятия «глобализация», «глобальные процессы», «глобальное развитие», «глобальный кризис» и др., содержание которых позволяет назвать их глобально-историческими категориями. Отличие этого параграфа от других состоит в том, что помимо философских обобщений, он содержит конкретно-исторический материал, касающийся вопросов институциализации данных дисциплин. Автор посчитал возможным включить этот материал в исследование, т.к. он является весьма актуальным с практической точки зрения.

Если становление классического историзма лучше всего проследить по трудам Гегеля, что, к примеру, блестяще сделала Н.В. Мотрошилова[31], то становление глобального историзма – по работам Фернана Броделя. В работе прослеживается развитие концепции Броделя от «Средиземноморского мира» до «Материальной цивилизации». Глобальный историзм открыл новый взгляд на историю человечества – взгляд «с высоты птичьего полета», как выразились отец и сын Макниллы в своей книге «Человеческая паутина»[32] (2003). Это не только видение социальных процессов «большой длительности», т.е. процессов, факторами которых выступают глубинные интересы цивилизаций, но и понимание этих процессов как нелинейных, взятых в сочетании их внутренней и внешней динамики, во взаимопересечении с изменениями природной среды в результате жизнедеятельности человеческого общества. Его основными методологическими ориентирами являются нелинейность, междисциплинарность, наднациональный уровень анализа, концепт LongueDurée, планетарный охват объектов, социоприродный контекст исторической динамики и т.д. На основе глобального историзма строятся научные концепции и теории, раскрывающие суть происходящих социальных трансформаций на планете, представших перед человечеством во всей своей очевидности во второй половине ХХ в. Глобальный историзм рассматривается в качестве методологического основания ряда научных направлений и школ, сложившихся в конце ХХ – начале XXI вв. Это школа мир-системного анализа, глобальная история, WorldHistory, EnvironmentalHistory, BigHistory, Macrohistory, Cross-culturalstudies, социо-естественная история, историческая глобалистика и др. Более подробно рассматриваются мир-системный анализ, глобальная история, EnvironmentalHistory и BigHistory. Все это позволяет заявить, что в общественнонаучной мысли второй половины ХХ в. сложился феномен глобального историзма. Глобальный историзм – это и мировоззренческий принцип, и методологический подход, и направление исследований, содержанием которых является рассмотрение социальных объектов в глобально-исторической перспективе.

В главе 4. «Глобально-исторические категории в системе знаний об обществе» рассматриваются такиепонятия, как глобальные процессы, глобальный кризис, глобальное развитие, глобализация. Предельность обобщений, содержащихся в данных понятиях, позволяет автору назвать их глобально-историческими категориями. Через развитие их содержания происходит развитие научных представлений о социальной динамике в длительной исторической перспективе.

4.1. «Глобальные процессы: системное видение мировой динамики». Изменения в содержании предметного поля общественнонаучных дисциплин в конце ХХ – начале XXI вв. отразились на их категориальном аппарате. Ряд актуализировавшихся в этот период понятий, таких как «глобализация», «глобальные процессы», «глобальное развитие», «глобальный кризис», «глобальная история» и др., совмещает в себе как историческое, так и глобалистическое содержание. Эти понятия содержат предельную степень обобщения, что позволяет назвать их глобально-историческими категориями. Они отражают представления о наиболее общих законах развития человечества в глобально-исторической перспективе. Эти категории занимают ключевое место в системе современного социально-философского и общественнонаучного знания. Это доказывается не только ростом количества исследований, проблематика которых выражается этими категориями, но и в значимости тех объективных процессов, сущность которых через эти категории раскрывается. Теория понятий была хорошо представлена в отечественной философии. Проблема содержания понятий и категорий освещалась в работах Е.К.Войшвилло, Д.П.Горского, Н.В.Карабанова, К.Х.Момджяна, В.С.Готта, Э.П.Семенюка, А.Д.Урсула, М.А.Барга, М.А.Чешкова и др[33]. Особую роль в разработке теории исторических категорий сыграли труды И.Д.Ковальченко[34]. «Глобальные процессы» – одна из ключевых категорий современной науки. В самом общем виде глобальные процессы можно определить как последовательные изменения состояний природных и социальных систем, функционирование которых распространяется на планету в целом[35]. Глобальные процессы – это социальные и природные процессы, имеющие общепланетарное значение и распространение. Основной целью организации исследования глобальных процессов является определение важнейших направлений развития человеческого общества и природы, а также разработка стратегий его оптимизации. Управление – это сердцевина категории «глобальные процессы». Именно в признании возможности управлять происходящими изменениями на планете возникло это понятие. Управление глобальными процессами – это не то же самое, что глобальное управление. «Управление глобальными процессами» подразумевает, прежде всего, техническую сторону проблемы, отвлеченную от конкретного социального содержания. Можно сказать, это категория математическая или кибернетическая. В отличие от «управления глобальными процессами» «глобальное управление» – категория обществоведческая, отражающая одну из важнейших сторон современного мира. Глобальное управление – сложная и важная проблема современного обществознания. К ней обращаются в своих исследованиях многие ученые – Дж. Розенау А.Б.Вебер, А.Н.Чумаков, А.И. Соловьев, И.В.Ильин, О.Н.Баранов, В.А.Голицын, В.В. Терещенко и др.[36] Чаще всего глобальным управлением называют политическое взаимодействие по поводу решения глобальных проблем. Акторами глобального управления помимо государств и институтов международного сотрудничества, называют также неправительственные организации, тем или иным способом принимающие участие в принятии решений глобальной значимости. Не отрефлексирована еще в достаточной степени разница между понятиями «глобальное управление» и «глобальное регулирование», хотя вопрос об этом уже ставится в научной литературе[37]. В английском языке существуют два понятия, переводимые на русский как глобальное управление – globalmanagement и globalgovernance. Globalmanagement– это востребованная специальность на рынке образовательных услуг, содержанием которой является управление предприятиями, отраслями и национальными экономиками в условиях глобализации[38]. Globalgovernance (world governance) – это формирующиеся механизмы и институты управления (регулирования) процессами в сфере международных отношений.

Итак, глобальные процессы – это научная категория, отражающая последовательные изменения состояний природных и социальных систем, функционирование которых распространяется на планету в целом. Эта категория отражает идею взаимозависимости всех протекающих на планете процессов и предполагает возможность их качественного и количественного исследования в целях оптимального управления динамикой глобального развития.

4.2. «Глобальный кризис: циклические концепции и метафора волны». В социально-гуманитарном знании «кризис» – это понятие, относящееся, в первую очередь, к циклическим теориям, интерпретирующим социальные изменения через динамический анализ тех или иных количественных показателей. Наиболее эффективен данный подход применительно к анализу экономических процессов. Теория экономических циклов является одной из важнейших концептуальных моделей в экономической науке. Понятия «цикл», «подъем», «кризис», «рецессия», «фаза», «переход», «ритм», «волна» и т.п. давно устоялись в экономической мысли и сегодня все чаще находят применение в смежных областях знания – социологии, демографии, политологии и др. В теорию исторического познания понятие «кризис» вошло в начале ХХ в. в ходе дискуссии о проблемах историзма как философского принципа и научного подхода. В последние десятилетия ХХ века понятия циклических теорий обрели второе рождение, стали активно использоваться в исторической науке и философии истории. Практически весь спектр циклических терминов вошел в арсенал философии истории и историографии. Циклы и волны мировой истории стали одной из центральных тем сложившегося на рубеже ХХ – XXI вв. междисциплинарного научного направления, объединяющего философов, историков и математиков, интересующихся проблемами моделирования исторических процессов.

Методологической основой этих исследований стала теория длинных волн Н.Д. Кондратьева[39], ученика выдающегося русского экономиста М.И. Туган-Барановского[40], который одним из первых в Европе обратился к изучению проблемы кризисов.

Теорию Кондратьева успешно использовала школа мир-системного анализа, Ф. Бродель, Г. Франк, И. Валлерстайн, Дж. Модельски, Т. Хопкинс, У. Томпсон, Дж. Арриги и др. В 1980-е гг. широкий резонанс вызвали книги О. Тоффлера «Третья волна» и А. Шлезингера-младшего «Циклы американской истории», в 1990-е гг. вышедшие также на русском языке. Тоффлер укрупняет представление о волнах истории, укрупняя, соответственно, и понятие «кризис». Тоффлер раскрывает свое понимание концепта волн: для него волна – это метафора. «Вероятно, уже очевидно, что основная метафора, используемая в этой работе, – это столкновение волн, приводящее к переменам, – пишет Тоффлер. – ... Идея волны – не только способ организовать огромные массы весьма противоречивой информации. Она помогает нам также видеть то, что находится под бушующей поверхностью перемен ». Интересную работу «Циклы и волны глобальной истории» написал В.И. Пантин в которой предложил свою периодизацию глобальной истории на основе концепции длинных волн.

Итак, глобальный кризис – это философская категория, содержание которой отражает поворотный момент в развитии человечества. В первую очередь, она отражает становление новой системы ценностей, на основе которой будут выстраиваться социальные отношения на планете в XXI в.

4.3. «Глобальное развитие: проблема прогресса в постклассической философии истории». Конец ХХ века ознаменовался углублением скепсиса по отношению к идее прогресса. Именно это обстоятельство породило появление множества новых прочтений концепта развития в последней трети ХХ – начале XXI вв. Главной особенностью является глобальный ракурс прогрессистских и антипрогрессистских концепций. Антипрогрессизм в этот период выступает как антисциентизм и антитехнократизм, противоречие которых прогрессизму вылилось в дискуссии вокруг концепций роста. Важнейшими из них являются концепции нулевого роста, органического роста и концепция устойчивого (поддерживающего) развития.

Наследниками классики в отношении идеи прогресса являются мир-системники. «Человеческая история прогрессивна и это неизбежно», – утверждает И.Валлерстайн. Он специально подчеркивает, что мир-системный анализ основан на идее глобального развития. В отличие от классических концепций прогресса мир-системный анализ видит развитие человечества в нелинейной перспективе. Прогрессистами являются и идеологи альтерглобализма, о чем подробнее будет говориться в параграфе 5.2. Своего рода ключ к пониманию трансформации критериев прогресса в эпоху глобализации дает философия истории А.С.Панарина.

Идеи глобального развития стали основой докладов РК. Доклады РК вызвали серьезную критику со стороны экономистов, тем не менее они сыграли свою роль – внедрили в общественное сознание идею необходимости регулировать глобальное развитие. Мировое сообщество в лице ООН и ее комитетов параллельно занималось разработкой концепции глобального развития. С 1971 г. ЮНЕСКО осуществляет исследовательскую программу «Биосфера и человечество». В 1972 г. ООН провела в Стокгольме первую международную конференцию по проблемам окружающей среды под девизом «Мыслить глобально, действовать локально». В 1987 г. был опубликован доклад комиссии ООН по окружающей среде и развитию (комиссии Х. Брунтланд) «Наше общее будущее», на основе которого была принята резолюция Генеральной Ассамблеи ООН «Экологическая перспектива до 2000 г. и далее». Это были шаги к утверждению концепции устойчивого развития. В 1992 г. в Рио состоялась историческая конференция ООН по окружающей среде и развитию, на которой официальными представителями 179 стран было принято решение об изменении общего курса развития человечества с учетом экологического фактора и фактора социальной справедливости. Концепция устойчивого развития является официальной программой, определяющей стратегию развития стран-участниц, в т.ч. и РФ. Кроме того, с 1990 г. ООН ежегодно публикует Отчет о развитии человечества (Human Development Report), в котором на основе ряда индексов (Human Development Index, Gender-related Development Index, Gender Empowerment Measure, HumanPovertyIndex, GenderInequalityIndex) рассчитывается уровень развития человечества. В 2000 г. состоялся Саммит Тысячелетия, на котором была принята Декларация тысячелетия, в которой были представлены восемь целей развития человечества: 1. Ликвидировать абсолютную бедность и голод. 2. Обеспечить всеобщее начальное образование. 3. Содействовать равноправию полов и расширению прав женщин. 4. Сократить детскую смертность. 5. Улучшить охрану материнского здоровья. 6. Бороться с ВИЧ/СПИДом, малярией и прочими заболеваниями. 7. Обеспечить экологическую стабильность. 8. Сформировать всемирное партнерство в целях развития. Эти цели стали определять стратегию глобального развития, реализуемую через национальные программы. В настоящий момент эта Декларация является важнейшим документом, в котором от имени мирового сообщества намечена программа глобального развития.

Итак, глобальное развитие – это категория, в содержании которой отражена необратимость и направленность тех изменений в социальной структуре человечества, которые не только прослеживаются в глобально-исторической перспективе, но и экстраполируются в будущее.

4.4. «Глобализация как ключевой концепт социальной мысли конца ХХ – начала XXI вв.». Одним из наиболее актуальных понятий современной общественнонаучной литературы сегодня является «глобализация». Понятие «глобализация» (эпизодически встречавшееся в научной литературе с 1940-х гг., как указывает В.Л.Иноземцев, специально прорабатывавший этот вопрос[41]) стало ведущим в 1990-х гг. Глобализация – это категория, выражающая социальную сторону глобальных процессов, а именно – распространение каких-либо социальных явлений на весь Земной шар, на человечество в целом. Глобализация – это важнейший глобальный процесс, осмысленный наукой на сегодняшний момент. Глобализационные процессы – это социальные процессы, объективно направленные на создание единого глобального сообщества. В целом, углубление взаимозависимости всех людей друг от друга, расширение межчеловеческих связей, создание единого экономического, политического, культурного пространства и характеризуется таким понятием, как глобализация. Глобализация – это процесс становления общепланетарных структур в различных сферах жизни общества. Появление и широкое распространение этой категории и теории глобализации связано с событиями рубежа 1980-90-х гг., а именно – с крушением социалистического лагеря и началом нового периода всемирной истории. После падения берлинской стены потребовался пересмотр методологических подходов к объяснению событий новейшей истории, и теория «глобализации» позволила очень удачно скомпоновать фактический материал на новой основе.

А.Н.Чумаков указывает, что переход от изучения глобальных проблем в 1970-х гг. к изучению глобализации в 1990-х гг. в логико-гносеологическом плане стал поворотом научной мысли от изучения следствий к анализу подлинных причин. Если говорить об историзме применительно к концепциям глобализации, то, на наш взгляд, следует помнить, что за непрерывным историческим процессом стоит дискретный процесс смены культур, за процессом глобализации – процесс смены системы ценностей. Философия истории через анализ ценностных оснований глобализации выявляет социальную сущность процессов, составляющих ее содержание. Глобальный историзм в этом смысле является одним из важнейших инструментов социального анализа. Хочется отметить еще один момент. В философии истории начала XXI в. вопрос о путях и моделях глобализации занимает такое же место, как, например, вопрос об особом пути развития России в русской общественной мысли XIX в. Позволим себе не согласиться с теми авторами, которые полагают, что прогресс теории глобализации состоит в утверждении общих взглядов на ее сущность и содержание, в выработке общего определения этого понятия. Напротив, чем шире разброс мнений по этому важнейшему для судеб человечества вопросу, тем выше степень свободомыслия и демократии на планете. С утверждением единого мнения относительно форм и моделей глобализации закончится век плюрализма и настанет эпоха глобального тоталитаризма.

Итак, одной из важнейших тенденций развития современного общества является глобализация, под которой понимается распространение социальных процессов различной природы на планету в целом. Глобализация предстает перед нами как многоаспектный процесс, направленный на формирование планетарных институтов, а также норм и ценностей, которые закладываются в их основание. Глобализация – это категория, через развитие содержания которой происходит осмысление одного из ключевых процессов, происходящих в современном мире, а именно – процесса углубления взаимозависимости всех людей друг от друга и становления социальной мироцелостности.

В главе 5. «Глобальный историзм как философия глобальной истории» раскрывается сущность глобального историзма как философского основания единой истории человечества. Дискуссии по философским вопросам глобальной и всемирной истории играют важную роль в осмыслении путей развития человечества.

5.1. «Методологические проблемы глобальной истории». Глобальный историзм можно назвать философией глобальной истории, модусом осмысления тех социальных процессов, которые протекают в современном мире. Глобальная история описывает процесс становления глобальных социальных институтов, в основание которых закладываются определенные нормы и ценности. Глобальный историзм выявляет, в интересах каких сил действуют эти институты, что стоит ЗА этими нормами и каков характер общества, определяемого этими ценностями. С отходом от монополии европоцентричных концепций всемирной истории идеологическое противостояние между западниками и «остальными» не было нивелировано. «Невидимая рука» Запада продолжает управлять процессом создания концепций всемирной и глобальной истории. Наследие вестернизаторского дискурса сохраняется в виде тех глубинных форм историописания и философствования, которые укоренены в мировой интеллектуальной традиции. Тем актуальнее для всех незападных народов и для всего человечества в целом создать оригинальные концепции всемирной и глобальной истории, а также представить их философское обоснование.

Глобальная история является одним из наиболее перспективных направлений социально-гуманитарных исследований рубежа ХХ – XXI вв. Возникнув в рамках исторической науки во второй половине ХХ в. (истоки глобальной истории лежат в работах второй волны французской школы Анналов)[42], к началу XXI в. глобальная история стала полем широких междисциплинарных исследований, включающим в себя философскую, социологическую, экономическую, антропологическую и др. проблематику.

Институциализация глобальной истории в качестве самостоятельного научного направления началась в 1990-х гг. Появление инициатив, связанных с организационным становлением глобальной истории, было обусловлено как внутренними факторами развития научной мысли, постоянно требующей не только содержательной, но и формальной модернизации, так и внешними, к которым относятся, в первую очередь, глобальные изменения системы международного порядка на рубеже 1980-х – 1990-х гг. и активизация глобализационных процессов во второй половине 1990-х гг.

Методологические ориентиры глобальной истории были намечены еще в середине ХХ в. в работах Фернана Броделя. Во-первых, это понимание всемирной истории как истории становления социальной целостности человечества; во-вторых, описание длительных по времени и масштабных по пространственному охвату социальных процессов; в-третьих, включение всемирно-исторического процесса в контекст геологических, биологических, климатических, эпидемиологических, демографических и др. изменений на планете. Исходя из этих методологических ориентиров в конце ХХ – начале XXI в. в западной академической среде (в первую очередь, «англосаксонской») сложилось достаточно целостное направление, представители которого объединились под отвечавшим моде 1990-х гг. лейблом «GlobalHistory». Однако было бы неправильным утверждать, что GlobalHistory – это лишь конъюнктурное движение, отражающее запросы системы образования и рынка исследовательских проектов. Есть и сущностное определение предмета GlobalHistory, выражающее главную идею этого направления. Предмет глобальной истории – закономерности существования устойчивых в долговременной исторической перспективе культурно-хозяйственных связей между различными народами, закономерности становления социальной мироцелостности. Она изучает трансграничные социальные процессы «большой длительности» и их зависимость от особенностей природной среды. Миграции племен и народностей, заселение территорий, хозяйственное освоение местности, торговые маршруты, распространение материальной культуры, духовные взаимовлияния цивилизаций, распространение технологий, антропогенные изменения природной среды – вот основные темы глобальной истории. «Сердцем глобальной истории» [43] называют историю глобализации (Б.Мазлиш). В работе рассматриваются дискуссии о предмете глобальной истории, о критериях периодизации глобальной истории. Однако основное внимание уделено идеологическим противоречиям глобально-исторических концепций.

5.2. «Идеологические противоречия глобальной истории». Классический историзм выявил многие идеологические противоречия современной эпохи. На основе анализа проблем генезиса капитализма в XIX в. была осмыслена суть либерализма и его отношений с другими идеологическими течениями. Способностью выявлять идеологические противоречия обладает и глобальный историзм. Важнейшее противоречие глобальной истории отражено в дихотомии ««TheWestandtheRest». «Невидимая рука» запада продолжает управлять процессом создания концепций всемирной и глобальной истории. Наследие вестернизаторского подхода к созданию концепций сохраняется в виде тех глубинных форм историописания и философствования, которые укоренены в мировой интеллектуальной традиции. Сама научная рациональность как ментальное пространство является частью европейской цивилизации. Тем актуальнее для всех незападных народов и для всего человечества в целом создать новые концепции всемирной и глобальной истории, а также дать их философские обоснования. Запад высказался еще в конце 1980-х гг. «Конец истории» – это торжество либеральных ценностей западного мира, в терминологии конца 1990-х гг. – начала 2000-х – торжество неолиберальной модели глобализации. «Незапад» ответил антиглобализмом, идеологией противников глобализации. Но есть и третий путь – путь сторонников альтернативных моделей глобализации. Одну из наиболее интересных концепций философии глобальной истории создал в своих последних работах профессор Московского университета А.С. Панарин. Он поставил вопрос о путях глобализации и о возможности предложить альтернативу господствующей ныне неолиберальной модели глобализации. Именно с альтернативными моделями связан демократический путь развития человечества. Работы А.С.Панарина стали идейной основой российского альтерглобализма – общественного движения, выступающего за плюрализм путей и форм глобализации в интересах широких слоев населения Земли.

В параграфе также рассматриваются идеологические противоречия постколониальной историографии. Постколониальный дискурс составляет ныне основной корпус глобально-исторической литературы. Идеологические противоречия постколониальной историографии ярче всего сегодня проявляются в спорах об уровне социально-экономического развития неевропейских стран и регионов до колонизации. Серьезные идеологические противоречия возникают в глобальной истории на расовой почве. Вывод параграфа состоит в том, что глобальная история является полем острой идеологической борьбы, исход которой зависит от утверждения той или иной концепции глобализации.

5.3. «Аксиология глобального развития». Смысл философии истории состоит в том, чтобы объяснить не столько само прошлое, сколько на его основе – настоящее, а также очертить пути в будущее. Отсюда – социально-критический настрой философско-исторических категорий, через которые происходит осмысление общественного развития. Суть глобального историзма заключается в том, что он предполагает рассматривать объекты в становлении и развитии, а также с точки зрения их планетарной значимости. Это означает, что он апеллирует к определенной системе норм и ценностей, которая функционирует в глобальном масштабе. Эта система станет основой глобального социокультурного пространства. Его основу составляют базисные, экзистенциальные ценности человечества как феномена, рожденного планетой Земля. В параграфе рассматривается вопрос о сущности и содержании тех нравственных норм, которые будут определять моральный климат глобального сообщества. В этих условиях, очевидно, активнее всего будут формироваться нормы и принципы, направленные на разрушение национально-государственных суверенитетов и утверждение новой структуры властных отношений. Господствующим принципом глобальной этики, очевидно, станет космополитизм. Социальная суть космополитизма состоит в разрушении границ коллективных суверенитетов, в современных условиях – в разрушении границ национальных суверенитетов. Основная функция космополитизма – освобождение индивидуальной инициативы, объективно направленной на становление единого миропорядка, от любых сковывающих ее социальных рамок.

Еще одним принципом формирующейся в общественном сознании глобальной этики является энвайронментализм. Защита окружающей среды – это не только общественно-необходимая деятельность по сохранению среды обитания людей и всего живого, но и поле острой идеологической борьбы. Под лозунгами сохранения природы и борьбы «за права растений и животных» идет плохо прикрытая борьба за утверждение так называемого «общечеловеческого права на природные ресурсы». Речь идет о подготовке общественного сознания к восприятию идеи о том, что природные ресурсы не должны находиться в ведении национальных государств, так как являются «общечеловеческим достоянием». Защита окружающей среды, как и другие сферы общественной деятельности, становясь предметом деятельности глобальных структур, не должна выходить из сферы полномочий национально-государственных институтов, и не должна полностью уходить из ведения институтов местного самоуправления. Человек, индивид должен сохранить право на участие в принятии политических решений по поводу окружающей его среды. Только в этом случае энвайронментализм, укорененный в нравственную почву, будет работать в интересах личности, а не в интересах становления «глобального феодализма». Невозможно представить общество будущего без превращения пацифизма в принцип глобальной политики и морали. Возникнув в 1960-е годы в качестве лозунга ряда молодежных субкультур, к началу XXI столетия пацифизм стал приобретать черты нравственного принципа, определяющего мировоззрение целых поколений. Переломной эпохой в истории международных отношений можно будет назвать только тот период, когда пацифизм станет моральным принципом не только для большинства представителей гражданского общества, но и для всех политиков, стоящих у руля государственной власти.

Глобальное сообщество вряд ли сможет обойтись без войн и конфликтов без укрепления в общественном сознании принципа толерантности. Возникнув на заре либерализма в форме принципа религиозной терпимости, понятие толерантности постепенно стало включать в себя представление о терпимости к представителям других культур вообще. В современных условиях толерантность, как и другие составляющие неолиберальной модели, переживает глубокий кризис. Особенно ощутим этот кризис на родине либерализма – в Западной Европе. Так или иначе, но процесс становления этики глобального развития остановить нельзя, ибо его факторами выступают не только «верхи», пропагандирующие идеалы так называемого «нравственного капитализма», но и «низы», связывающие свои коренные интересы с демократической моделью глобализации. Не претендуя на всестороннее рассмотрение проблемы становления этики будущего, отметим следующее: главным этическим принципом, который будет работать в глобальном сообществе, должен стать гуманизм.

Под гуманизмом глобального мира мы понимаем утверждение и сохранение человеческого, личностного измерения всех принимаемых решений, ибо и в глобальном мире человек должен остаться «мерой всех вещей».

В Приложении «Современный космополитизм и его античные истоки» автор применяет метод исторических аналогий к анализу такого феномена, как идеология мирового гражданства. Рассматриваются идейные истоки и социальные корни космополитизма. В античном космополитизме можно выделить три основных течения, каждое из которых выражало интересы различных социальных сил: эгалитаристское учение киников, направленное на утверждение идеи естественного равенства всех людей без разделения их на народы, государства, семьи, роды, классы и т.д. и выражавшее интересы широких демократических слоев в период крушения полисной системы; индивидуалистическое учение киренаиков, объективно направленное на стирание социальных ограничений, препятствующих развитию личной инициативы в экономической и политической сферах; и учение стоиков о космосе как мировом государстве, выражавшее интересы социальных сил, связанных со становлением института военно-бюрократической государственности.

Эти три вектора космополитизма можно наблюдать и в современных условиях: демократическое течение, связанное с идеями гуманизма и утверждением общечеловеческих ценностей; олигархическое, направленное на отмену ограничений предпринимательской инициативы со стороны социальных коллективов в мировом масштабе; и мондиалистское, связанное со становлением институтов мировой государственности. Как в античности, так и в условиях глобализации суть космополитизма неизменна. Она заключается в разрушении границ коллективных суверенитетов, в античности – полисных, в современных условиях – национальных. Основная функция космополитизма – освобождение индивидуальной инициативы, объективно направленной на становление единого миропорядка, от любых сковывающих ее социальных рамок. В современных условиях – это разрушение основ социального коллективизма, выраженного в форме институтов национальной государственности, путем утверждения наднациональных норм и принципов социального бытия.

В заключении подводятся общие итоги работы, формулируются основные выводы диссертационного исследования, намечаются пути дальнейших исследований поднятых автором проблем.

Список основных публикаций по теме исследования.

Статьи, опубликованные в периодических научных изданиях, рекомендованных Высшей аттестационной комиссией Российской Федерации

1. Шестова Т.Л. Профессионализация политологии как этап развития мировой политической мысли //Лесной вестник. 2001. №3 (0,4 п.л.)

2. Шестова Т.Л. Инструментальные средства познания в науке и искусстве постмодерна // Лесной вестник. 2002. №1 (0,4 п.л.)

3. Шестова Т.Л. О категории «социальное» в современной философской литературе //Лесной вестник. 2003. №4 (0,4 п.л.)

4. Шестова Т.Л. Немецкая классическая философия и русская историография //Лесной вестник. 2006. №1.( 0,4 п.л.)

5. Шестова Т.Л. Духовная культура греков IX – VIII вв. до н.э. // Вестник МГУКИ. 2009. № 4. (0,5 п.л.)

6. Шестова Т.Л. Геостратегическая концепция Полибия // Геополитика и безопасность. 2010. №.4. (0,5 п.л.)

7. Шестова Т.Л.Глобальный кризис как категория социально-гуманитарного знания // Социально-гуманитарные знания. 2011. №1 (0, 4 п.л.).

8. Шестова Т.Л. Концепция SeaPower в глобальной истории // Геополитика и безопасность. 2011. №3 (15) (0, 5 п.л.).

9. Шестова Т.Л.Аксиология глобального развития // Лесной вестник. 2011 №2 (78) (0, 5 п.л.).

10. Шестова Т.Л.Глобальная история: фактор воды // Вестник МГИМО-университета. 2011 №3 (18) (0, 5 п.л.).

11. Шестова Т.Л. Глобальная история как форма модернизации исторического образования // AlmaMater. 2011. №10 (0,5 п.л.).

12. Шестова Т.Л. Глобальная история как направление научных исследований //Социально-гуманитарные знания. 2011. №6 (0,5 п.л.).

Шестова Т.Л.Глобальный историзм и кризис научной рациональности // Лесной вестник. 2011. № 3 (79) (0, 6 п.л.). (в печати)

Монографии:

Шестова Т.Л. Философские основания исторических концепций Древней Греции. М., 2008. (13, 5 п.л.)

Шестова Т.Л. Глобальный историзм и его роль в развитии знаний об обществе. М., 2011 (18 п.л.)

Публикации в иных изданиях:

1. Вопрос об особом пути развития России в общественной мысли 1830-х гг. Рук. депон. ИНИОН РАН. М., 1994. № 49782 (0, 5 п.л.)

2. Шестова Т.Л. Наследие западничества 1840-х гг. в общественной мысли второй половины XIX – начала ХХ вв.: Автореф. ... к.ист.н. М., 1994. (1,5 п.л.)

3. Шестова Т.Л. О естественно-историческом праве наций на природные ресурсы //Философия и будущее цивилизации: Тезисы докладов и выступлений IV Российского философского конгресса (Москва, 24 – 28 мая 2005 г.). М., , 2005 (0, 1 п.л.).

4. Шестова Т.Л. Метод исторических аналогий в глобалистике // Глобалистика как область научных исследований и сфера преподавания / Под ред. Абылгазиева И.И., Ильина И.В. М., 2008 (0,8 п.л.).

5. Шестова Т.Л. Современный космополитизм и его античные истоки //Глобалистика как область научных исследований и сфера преподавания / Под ред. Абылгазиева И.И., Ильина И.В. – М., 2008 (0,8 п.л.).

6. Шестова Т.Л. Особенности духовной культуры греков IX – VIII вв. до н.э. //Вопросы истории и культурологии. Научные труды МГУЛ. Вып. 343. М., 2008 (0, 4 п.л.).

7. Шестова Т.Л.Эмпирическое и рациональное в современной философии истории // Новые идеи в философии. Пермь, 2009 (0, 3 п.л.)

8.Шестова Т.Л. Метод моделирования глобальной динамики в истории глобалистики // Пути выхода из глобального кризиса. Материалы Международного научного конгресса «Глобалистика - 2009». Т.2. М., 2009 (0,1 п.л.).

9. Шестова Т.Л. Глобальный кризис как категория философско-исторического анализа // Гуманитарные аспекты глобального кризиса: Опыт России, Швейцарии и ЕС. – М., 2009 (0, 5 п.л.)

10. Шестова Т.Л. К вопросу о периодизации истории глобалистики // Глобалистика как область научных исследований и сфера преподавания. Вып.2 / Под ред. Абылгазиева И.И., Ильина И.В. – М., 2009 (0, 5 п.л.).

11. Шестова Т.Л. «Глобальные процессы» как категория современного научного познания // Человек – объект и субъект глобальных процессов. СПб., 2010 (в соавт.1,1 п.л. /0,7).

12. Шестова Т.Л. Научная и идеологическая грань глобалистики // Материалы V Российского философского конгресса. Новосибирск. 2009 (0,1 п.л.).

13. Шестова Т.Л. Глобальный кризис как категория философии истории // Вестник РФО. 2009. №3 (0,2 п.л.).

14. Шестова Т.Л. В.С.Барулин об экзистенциальных основаниях жизни советского человека // Пространство творческого поиска. Воспоминания о докторе философских наук, профессоре В.С.Барулине / Сост. В.В.Фролов. М., 2009 (0, 4 п.л.)

15. Шестова Т.Л. Глобальный кризис как категория философско-исторической мысли // Глобалистика как область научных исследований и сфера преподавания. Вып. 4 /Под ред. Абылгазиева И.И., Ильина И.В. – М., 2010 (0, 7 п.л.).

16. Шестова Т.Л. Глобальная история как инновационная исследовательская и образовательная сфера: опыт Великобритании // Глобалистика как область научных исследований и сфера преподавания. Вып.5 / Под ред. Абылгазиева И.И., Ильина И.В. – М., 2011 (0, 7 п.л.).

17.. Шестова Т.Л. Глобальная история как новая область научного поиска. //Материалы Международного научного конгресса «Глобалистика - 2011». Т.1. М., 2011 (0,1 п.л.).

18. Шестова Т.Л. Предмет глобальной истории: между Big и World Histories //Материалы Международного научного конгресса «Глобалистика - 2011». Т.2. М., 2011 (0,1 п.л.)

19. Шестова Т.Л. Концепции глобального мира в научной мысли конца XX – начала XXI вв. // Национальная философия в контексте современных глобальных процессов: / Науч. ред. А.А. Лазаревич (и др). Мн. 2011 ( в соавт. 0, 2/0,1).

20. Шестова Т.Л. Истоки и перспективы глобальной истории// Вестник Московского университета. Серия 27. Глобалистика и геополитика. 2011. №1 (0,4 п.л.)

21. Шестова Т.Л. Глобальный историзм и преодоление кризиса научной рациональности // Актуальная теория: Кризис историзма? ИМЛИ РАН //http://www.imli.ru/nauka/conference/2011/krizis.php (0, 4 п.л.)

22. Шестова Т.Л. Environmental History как направление научных исследований конца ХХ – начала XXI вв. // Материалы научной конференции «Экология духа». М. МГУЛ. 2011. (0, 5 п.л.) ( в печати)

Учебные и учебно-методические пособия

1. Шестова Т.Л. История и методология глобальных исследований. Учебно-методическое пособие. М., 2009.; 2-е изд. М., 2011. (2 п.л.)

2.. Шестова Т.Л. Общественно-исторический процесс // Шестова Т.Л. Пособие по обществознанию для поступающих в вузы. М., 2001, 2-е изд. М., 2005 (0,5 п.л.)

3. Шестова Т.Л. Основы философских знаний. М., 2008; 2-е изд. М., 2009; 3-е изд. М., 2010.. (8 п.л.).
Шестова Татьяна Львовна

(Россия)

ГЛОБАЛЬНЫЙ ИСТОРИЗМ И ЕГО РОЛЬ В РАЗВИТИИ

ЗНАНИЙ ОБ ОБЩЕСТВЕ

 

Глобальный историзм – это принцип научного познания, требующий рассматривать объекты не только в их становлении и развитии, но и с точки зрения их планетарной значимости. Сформировавшийся на основе пересмотра важнейших установок классического историзма (линеарность, прогрессизм, европоцентризм, национально-государственный уровень событийности и т.д.), глобальный историзм открыл новые перспективы развития научного знания. Его основными методологическими ориентирами являются нелинейность, междисциплинарность, наднациональный уровень анализа, концепт Longue Durée, планетарный охват объектов, социоприродный контекст исторической динамики и т.д. На основе глобального историзма строятся научные концепции и теории, раскрывающие суть происходящих социальных трансформаций на планете, представших перед человечеством во всей своей очевидности во второй половине ХХ в. С позиций глобального историзма становятся видимыми планетарные по охвату объектов процессы распространения материальной культуры и производственных технологий, миграций народов и изменений демографической структуры человечества, расселения и освоения человеком земного пространства, урбанизации и становления «великих» транспортных путей, изменения лика Земли под воздействием антропогенных факторов и т.д. Глобальный историзм открыл новый взгляд на историю человечества – взгляд «с высоты птичьего полета». Это не только видение социальных процессов «большой длительности», т.е. процессов, факторами которых выступают глубинные интересы цивилизаций, но и понимание этих процессов как нелинейных, взятых в сочетании их внутренней и внешней динамики, во взаимопересечении с изменениями природной среды в результате жизнедеятельности человеческого общества. Истоки глобального историзма лежат в научных идеях первой половины ХХ в. Превращение глобально-исторических воззрений в принцип глобального историзма происходит во второй половине ХХ в. На рубеже ХХ – XXI вв. он превращается в феномен общественной мысли, обнаруживает себя не только в основанных на нем концепциях, теориях и направлениях, но и в языке науки.

 

Shestova Tatiana Lvovna

(Russia)

THE GLOBAL HISTORISM AND ITS MEANING IN SOCIAL THINKING

 

The research is devoted to the Global historism – one of the main directions in social thinking. The purpose of the thesis is to reveal the essence of the Global historism as a way of philosophical understanding contemporary mankind`s social existence. The Historism is one of the key principles in social knowledge since the emergence of the philosophical tradition and rationality. Historism has always been a powerful tool for social critique. Each era used this tool by its own way. Our epoch does not give up the opportunities of historism. Despite the manifestations crisis of historism it remains the guiding principle in scientific knowledge. On the crest of the rationality crisis wave (Rationality Point Break) new avenues of scientific knowledge have opened, one of which is the Global historism. The Global historism is a principle of scientific knowledge, which requires to consider the objects not only in their genesys and development, but also in terms of their planetary significance.

The Global Historism is not only an ideological principle, but also a methodological approach, developed in the Philosophy of History, History and Social Sciences in the second half of the twentieth century. The Global historism is a Principia essendy and Principia cognescendy now. The key factors of the Global historism genesis were the changes in Global Social Order after II World War. This genesis was largely determined by the Scientific and Technical Revolution, especially by its main directions – war, cosmic and inform technologies. The Global historism makes it possible to comprehend the social transformations taking place on the planet now. The Global historism is a Philosophy of Global History.

 

---